Типичному армянскому характеру присущи бесконечная наивность, удивительная простота, абсолютная бесхитростность. Армянин, вопреки распространенному мнению, искренен и наивен настолько, что, как тонко заметил Дереник Демирчян, многим за этой искренностью и наивностью чудится неискренность и глубокомыслие*.

В армянине есть свой, в корне отличный от западного, национальный демократизм: стремление к спасению всем народом. Корнями своими армянский характер погружен в гордую стихию язычества, в то время, как христианская крона его упоена своей страдальческой судьбой.

Это характер кающийся, отказывающийся грешить и опускаться до низменного, однако, раз согрешив, способный предаться этому без остатка, опуститься до самого дна человеческого общежития. Благородство армянского характера требует глубоких и осторожных раскопок: тип совершенного армянина не способен показать себя в удачном ракурсе, с выгодной стороны.

Армянин силен тогда, когда не играет на "сцене" жизни, или когда "играет" самого себя. В этом случае за бра вадой, гонором, жестом нетрудно разглядеть присущую типичному армянину натужно преодолеваемую природную застенчивость, стремление преподнести себя в глазах окружающих "современным" человеком. Армянин, особенно в инонациональной среде, нередко стесняется собственного благородства, сдерживает порывы чувств.

В подобном поведении, по нашему мнению, отражается исторически искаженное представление о чужестранцах, практически всегда появлявшихся в Армении в качестве не стесняющего себя проблемами этики завоевателя. Армянин безмерно любит собственную историю, беспрестанно перечитывает ее, особенно пристальное внимание уделяя наиболее страшным страницам национальных бедствий. Он упивается трагедиями и катастрофами, выпавшими на его долю, не переставая гордиться тем, что ему все же удалось выжить. Он лелеет свою судьбу словно мать, болезненно обеспокоенная здоровьем нормального и крепкого ребенка.

Редкое армянское застолье не превращается в около- или псевдонаучные споры по истории народа. Споры, в итоге которых каждый остается при своем мнении. Ложный, незрелый патриотизм заставляет армянина преувеличивать выпавшие на долю народа страдания, многократно превышать количество жертв при тех или иных катастрофах. В душе армянина постоянное ожидание конца света, хотя он безмерно жаждет царствия Христова на земле.

Но армянин еще и язычник. Это настоящий потомок Гайка, родитель Ваагна и Торк Ангеха. В нем сконцентрированы природные стихии земли и неба, воды и огня. Энергетический потенциал его огромен и непредсказуем, подобно вулкану он способен на выброс огромной и неконтролируемой энергии.

Размеренная и спокойная жизнь армянина способна взорваться в одночасье, ему не требуется времени на раскачку. Отсутствие внимания и пренебрежение к его проблемам приводит армянина в исступление, воодушевляет на борьбу; он забывает о своих страданиях, язвах и ранах и стремится добиться намеченной цели любым путем. Протуберанцы выброса энергии армянского народа не раз приводили в трепет многочисленных врагов.

Армянин горд и самолюбив, наличие публики, свидетелей превращает его в героя. Это своеобразный человек престижа, способный терпеть как угодно долго, но лишь до тех пор, пока не задеты его национальные гордость и самолюбие.

Душа армянского народа поэтична: стихи пишет практически каждый армянин. Поэзию в Армении боготворят везде: и в лавке мелкого торговца и в доме интеллигента. Армянину действительно есть что предъявить миру из своего поэтического наследия. Пожалуйста, произведения поистине мирового значения, начиная с античных времен до наших дней, от "Рождения Ваагна" до Паруйра Севака.

Мало у какого народа поэты пользуются столь всенародной любовью. "Книга скорбных песнопений" Григора Нарекаци уже ровно тысячу лет кладется в изголовье больного в качестве главного лечебного снадобья. Однако у армян практически нет ни одного серьезного произведения в прозе. Поэтический характер армянина предполагает выброс чувств, но не тщательно-скрупулезный и долговременный анализ жизни.

Он лирик, человек эмоциональный, живущий сиюминутными заботами, пытающийся оседлать не век, не год, не день даже, а мгновение. Вряд ли найдется на свете еще народ, со столь трепетным отношением к книге. Это любовь творца, любовь родителя к своему единственному чаду. Армянские историки, простые переписчики книг всегда были окружены всенародным почитанием.

Результаты исследования взаимосвязи социального капитала и мотивации сотрудников международной организации
Таблица №1. Средее значение и дисперсия по шкале оценки социального капитала в организации Вопросы Среднее значение по шкале оценки социального капитала в организации Дисперсия 1. власть и контроль находятся в руках лишь нескольких людей или групп – люди на всех уровнях обладают властью и контролем 2,63 1,19 2 ...

Культурологический анализ современного образования
Сфера педагогики, психологии и образования – это, с одной стороны, специализированная область культуры, обеспечивающая трансляцию накопленного в обществе социально значимого опыта, с другой – особая, относительно самостоятельная субкультура. Реализация идеи образования в организационном и других аспектах и приводит к формированию социа ...

Эпигенетическая теория развития личности Эрика Эриксона
Теория Эрика Эриксона возникла из практики психоанализа. Как признавал сам Э. Эриксон, в послевоенной Америке, где он жил после эмиграции из Европы, требовали объяснения и коррекции такие явления, как тревожность у маленьких детей, апатия у индейцев, смятение у ветеранов войны, жестокость у нацистов. Во всех этих явлениях психоаналитиче ...